Газпром снова на вершине. Казбека
Кто здесь не бывал, кто не рисковал — тот сам себя не испытал.
Пусть даже внизу он звезды хватал с небес...
***
Внизу не встретишь, как ни тянись, за всю свою счастливую жизнь
Десятой доли таких красот и чудес!Владимир Высоцкий
Казбек — самый восточный пятитысячник Кавказа. Его высота — 5033 метра. Это потухший вулкан, последнее извержение которого произошло в 650 году до н.э. Ровно по его вершине проходит граница между Россией и Грузией. Ближайшие к Казбеку города — Владикавказ и Степанцминда (бывший Казбеги).
Грузины называют эту вершину — Мкинварцвери (гора с ледовой вершиной), ингуши — Башлам (тающая гора), Осетины — Урсхох (белая гора). Картографическое название вершина получила по имени осетинского князя Казбека, владевшего в конце 18 века участком Дарьяльского ущелья у подножья горы. Первое восхождение на вершину Казбека в 1868 году совершил знаменитый путешественник и альпинист англичанин Дуглас Фрешфельд.
Из 8 пятитысячников Кавказа именно Казбек, наряду с Эльбрусом, особенно манит туристов и альпинистов. Едут сюда со всего мира. Вот и несколько наших коллег — Эдуард Багдуев, Евгений Пашук (если кто не знает — единственный в Дагестане «Снежный барс») и Шамиль Халилов, — предпочитающих красоту дикой природы благам цивилизации, решили попробовать почтить своим присутствием легендарную вершину.
Взяв на работе недельные отпуска, а в товарищи — двоих москвичей: Александра Пашука (сын Евгения Пашука) и Гимбата Далгатова (профессор-хирург), рано утром 26 августа мы выехали из родных пенатов.
Дорога до монастыря Самеба, величественным часовым нависающего над Дарьяльским ущельем на высоте 2200 метров, заняла часов 6, включая пограничный и таможенный контроль на государственной границе.
Переночевав в палатках на живописном зеленом склоне в виду монастыря, наутро с 30-килограммовыми рюкзаками за плечами выдвинулись вверх по экотропе Казбеги. Остановились и заночевали в конце экотропы, на высоте около 3000 метров, где зеленая зона сменялась каменистой. Первый переход дался непросто: организмы пока еще не акклиматизированы, а рюкзаки — самые тяжелые (по сравнению с остальными днями). Плюс всю дорогу поливал и вымочил до нитки дождь. Причем не только нас, но и значительную часть содержимого рюкзаков, дополнительно утяжелив их.
Третий день — еще один переход вверх, на высоту 3677 метров, к капитальному зданию метеостанции. По своему прямому назначению она давно не работает, и сейчас служит временными пристанищем для ленивых и субтильных альпинистов, не желающих ночевать в палатках на находящейся рядом каменистой площадке. На этой площадке мы и разбили свой разноцветный трехпалаточный базовый лагерь, ставший нам домом на ближайшие трое суток. К слову, второй переход дался легче первого: рюкзаки были чуть легче, дождя почти не было, и, главное, — мы уже немного акклиматизировались и адаптировались к нагрузкам. Зато тропа была посложнее — вместо зелени разнотравья — камни и осыпи, а две трети пути — по скользкому леднику, местами «заминированному» не всегда заметными опасными трещинами.
Четвертый день был посвящен акклиматизационному подъему на высоту примерно 4300 метров. Маршрут был недлинный, но, соответственно, крутой. По пути на высоте 3900 метров «пофоткались» у часовенки святого Вифлеема — сооружения, прикрепленного тросами к скалам, напоминающего вертолетную кабину.
Следующий день — обязательный отдых перед предстоящим ночью выходом на вершину, — прошел в томительном ожидании и несложных, но ответственных, приготовлениях. В конце приготовлений к нам подошел долговязый молодой немец с французским именем Франц и на английском языке (такой вот живой символ евросоюза) попросился идти с нами на вершину. Его родители выше метеостанции идти отказались, а одному идти, ясное дело, нельзя. Наш «старшой» (Е. Пашук) не выказал по этому поводу энтузиазма, но врожденная деликатность не позволила отказать прямо. Немец же со всеми предупреждениями и условиями нашего босса настойчиво соглашался. Последняя попытка отделаться от него была сделана в ночь выхода. Вместо договоренных 4 часов мы стартовали в 3–40. Однако не тут то было. Франц, уже экипированный и снаряженный, был тут как тут. Надо признать, что на поверку он не стал нам обузой, проявил себя как крепкий, и в то же время легкий в общении, попутчик.
Вышли за час-полтора до рассвета, освещая тропу налобными фонарями. Погода уже вторые сутки нам благоволила — ясно, ни дождя, ни (почти) ветра. Пройдя каменисто-осыпную часть маршрута, около половины седьмого утра поднялись в зону вечных снегов. Вначале по не очень крутому склону и схваченному утренним морозом снегу шли относительно быстро. Но потом солнце сделало снег мягким и рыхлым, а тропа набрала изрядную крутизну, пришлось одеть на ботинки «кошки», ход наш замедлился.
Вершины достигли до полудня, в начале двенадцатого. Под приветливым солнцем на не очень приветливом ветру (вершину он покидает крайне редко) устроили небольшую фотосессию. Полюбовались горами и ущельями сразу двух стран, полуприкрытыми пеленой облаков. Весь мир на ладони…
Расслабиться и долго радоваться нам не позволил наш руководитель. По его (и не только) мнению, расположением Горы, позволившей людишкам подняться на себя, злоупотреблять нельзя. Она может быстро сменить милость на гнев и оставить легкомысленных альпинистов себе на память. Что не так уж редко и происходит.
Последний аклиматизационный выход. Памятник одному из тех, кого Казбек оставил себе на память...
В общем, минут через 15 мы пошли вниз, связавшись для страховки веревками (спуск всегда опаснее подъема!), и около 4 пополудни вернулись в базовый лагерь. На следующий день одним переходом спустились в Степанцминду. Вкусно пообедав грузинской кухней на открытой террасе придорожного ресторанчика, отбыли в жаркую и душную, но родную, Махачкалу.
Восхождение было посвящено 35-летию ООО «Газпром трансгаз Махачкала».
ПОСТСКРИПТУМ
Один известный государственный деятель, упоминать имя которого при цитировании считается дурным тоном, сказал, что альпинизм — это инъекция мужества в нацию. Другой государственный деятель, не менее известный, ежегодно освобождал на три месяца инструкторов по альпинизму от основной работы для занятий в горах. Это не к тому, какие мужественные герои нашего рассказа, а к тому, чтобы заинтересовать наших земляков, привлечь их к занятиям видом спорта (да и отдыха тоже), по-настоящему закаляющим тело и дух.
По нашим наблюдениям, альпинизм в нашей считающейся горной республике, населенной слывущими крепкими и мужественными людьми, развит непропорционально этим определениям мало…
Шамиль Халилов, помощник генерального директора.